Леонид Виноградов

КИТАЙСКИЙ САПОЖНИК

Глава 4

Я прилетаю на Сахалин, но уже через три дня возвращаюсь во Владивосток

По статистике рыболовного промысла, зимой в Охотском и Беринговом морях работает более трехсот траулеров. Из иллюминатора самолета, летевшего на Сахалин, я все пытался высмотреть эти суда, но кроме бесконечных льдов так ничего и не увидел. Перед отлетом позвонил Федору Дорохову, сообщил, что мне поручено принять от него все, что за ним числится - рабочее место, компьютер, служебную машину "Нива". Он вздохнул и сказал: "Да, такова жизнь". Я спросил, где он сейчас работает, он ответил, что в администрации Сахалинской области. Я порадовался, что он не оказался вообще за бортом жизни. В принципе, у нас с ним были неплохие отношения. Мы познакомились, когда наше московское руководство проводило летом региональное совещание в Хабаровске.

Мы жили в гостинице "Интурист", на этажах которой гроздьями "висели" красивые девушки. В день заезда корреспондентов, работавших на наше информационное агентство на огромных просторах Сибири и Дальнего Востока, собрали в ресторане "Интуриста" для знакомства. Федор Дорохов был душой компании, всякие юморные истории сыпались из него, как из рога изобилия, смех над нашим столом стоял весь вечер. Пили с размахом, благо, за все платила Москва. Толстый огромный Федор пиво поглощал чуть ли не кубометрами и часам к двенадцати ночи основательно раскис. С его лица градом лился пор - он все время вытирался платком и уже не юморил.

На другой день с утра Дорохов снова накачивался пивом в кафе на открытом воздухе. Проходя мимо, я спросил: "Не переберешь?". Он ответил: "Я пиво люблю".

Все это я вспоминал, пялясь в иллюминатор самолета и пытаясь найти хотя бы одно черное пятнышко-пароход среди бескрайних льдов. Заодно думал: как-то встретит меня Дорохов.

Проблема с временным жильем решилась на удивление легко. У меня был приятель - мэр Находки. Позвонил ему, рассказал о ситуации с нашим корреспондентом на Сахалине и о том, что он пока продолжает занимать двухкомнатную квартиру, полученную с помощью Москвы. Мне сообщили, что Федор наотрез отказывается освобождать служебную жилплощадь, хотя в договоре между нашим агентством и сахалинской администрацией был прописан пункт о том, что если наш корреспондент увольняется, то он должен тотчас освободить квартиру. Из Москвы ему звонили и требовали, чтобы он выполнил этот пункт договора. Особенно настойчивым был заместитель нашего руководителя, он каждый день связывался с Дороховым, медленно, но твердо говорил в трубку: "Федор Михайлович, вы должны освободить квартиру, пожалуйста, постарайтесь сделать это к приезду Владимира Петровича". Во время очередного сеанса связи Федор закатил истерику.

- Вы меня, с семьей, на мороз! Ничего у вас не получится, не на того напали! Прохвосты московские, чтобы вас всех зимой на улицу вышвырнули! И дальше начал гнуть такие маты, что зам вынужден был бросить трубку. 

Об этом разговоре заместитель сообщил мне, сказал, что надо там, на Сахалине, найти копию договора по служебному жилью для агентства и с этим документом обратиться к губернатору за помощью о выдворении Дорохова из квартиры. Меня эта просьба несколько смутила. Про себя подумал: "Не я выдавал квартиру Федору, не мне ее отбирать". Но где-то надо было останавливаться в Южно-Сахалинске. Я позвонил мэру Находки, объяснил ситуацию, спросил, числится ли у него в друзьях городской голова Южно-Сахалинска? Оказалось - числится. Тогда попросил мэра связаться с сахалинским коллегой и уговорить его выделить мне на три месяца служебную квартиру. Мэр Находки так и сделал, я сообщил в Москву, что нашел себе жилье на три месяца. Оставалась пустая формальность, написать соответствующее письмо мэру Южно-Сахалинска. Обрадованное московское руководство незамедлительно по факсу передало в приемную мэрии главного сахалинского города необходимую бумагу, "голова" ее подписал, и я отправился на остров с твердой уверенностью, что мне не придется стать бомжем и искать себе место в каком-нибудь теплом подвале. О том, чтобы остановиться у Дорохова, не могло быть и речи.

Лечу над Охотским морем, думаю обо всем этом, а на душе муторно. Фактически я вмешался в конфликтную ситуацию между Федором Дороховым и Москвой. Наверное, еще ни один человек, которого вышвырнули с работы "по собственному желанию", не питал добрых чувств к своим бывшим работодателям, а заодно и к тем, кто остался в его бывшей конторе. И еще я думал, что все-таки зря согласился лететь на Сахалин, можно было из Владивостока давать информацию о жизни этого острова и заодно островов Курильской гряды, входящих в состав Сахалинской области. В Приморье у меня все было отлажено, как журналист, я фактически входил в команду губернатора, с его пресс-службой катался по всему краю, меня приглашали на различные приемы и фуршеты. А тут - Сахалин, новая территория, на которой у меня не было ни товарищей, ни родственников. Я был на острове единственный раз, когда на него прилетал президент страны. Как раз перед этим Федора Дорохова, который тогда еще не был гирей на ногах агентства, по какому-то случаю послали в командировку в Северную Корею, Чтобы закрыть брешь, меня на три дня срочно перебросили на Сахалин. Я прилетел, сел за компьютер Федора в пресс-центре администрации, отработал все как положено, и вернулся во Владивосток. В памяти моей так и осталось это рабочее место с готовой электронной почтой, Интернетом, телефоном. Вряд ли у кого еще из наших корреспондентов в России были такие великолепные условия для работы. 

И сейчас, перед подлетом к Сахалину, я думал, что также сяду за компьютер и без проблем начну работать.