Про воздушного хулигана
и рукопись, найденную на гвозде

Камчатского воздушного работягу - самолет АН-2 - все знают, В 70-е ушел на заслуженный покой ЛИ-2, а "Аннушка", как ласково называют его в народе, до сих пор пыхтит в небе, развозя по районам людей, почту и различные грузы. Летчики говорят, что подобной удачной конструкции еще в самолетостроении не было. Модернизировать его не смогли. Пытались на современный лад присобачить ему турбину - бесполезно. Помыкались, плюнули и оставили "Аньку" в покое, как есть.

В 80-е мне частенько приходилось мотаться по Камчатке с концертами.

Однажды мы летели в Палану. По пути останавливались в рыболовецких колхозах, давая концерты. Командир и второй пилот оказались своими в доску ребятами. В первый же вечер в районной гостинице мы допоздна засиделись с ними. Командир любил песню про Серегу Санина, второй пилот - про Камчатку. Через день, когда летели дальше, все (естественно, с разрешения) курили в салоне и с интересом заглядывали к парням в кабину.

- Ну, кто хочет порулить? - спросил командир.

- А что, можно?

- Нужно! Вы анекдоты травите, хочется послушать.

Я первый ломанулся на освободившееся место второго пилота.

- Так, ставь ноги на качалку, пристегнись. Одевай на голову ларингофоны и бери штурвал. На машине когда-нибудь ездил?

- Угу!

- Здесь то же самое, только гаишников нет. Вот так - влево, а так - вправо.

- А как с наклоном на крыло?

- Жми ногой на педаль в ту сторону, куда поворачиваешь. Полегче. Что же ты самолет совсем сикось-накось ставишь!

Я балдел. Народ в салоне ругался и лихорадочно пристегивался.

- А правда, что, если заглохнет двигатель, то на этой этажерке можно спланировать?

- Вранье. Вот, смотри. Он немного убрал газ и шаг винта. Я не успел испугаться.

- Ну, и где твои кишки? - поинтересовались в наушниках, когда в салоне перестали орать, а наш биплан опять пополз на нужную высоту. Я молчал, пытаясь проглотить внутренности на место. Командир показал мне, как пользоваться приборами, и, махнув на далекую сопку, сказал:

- Как долетим, позовешь, - и пошел слушать анекдоты. Его появлению не обрадовались. Пассажиры ощущали себя героическим экипажем Николая Гастелло и обреченно ждали, когда я осмелюсь на бессмертный подвиг.

- Косыгин, ты нас убьешь! - слышал я жалобные вопли сквозь шум винта.

Но пиком всей этой истории была наша посадка в Эссо, когда мы сделали умышленного "козла" - то есть, уже приземлившись, подпрыгнули.

- За кем это твои пассажиры гоняются по полю? - спросил командира подошедший диспетчер.

P.S. Конечно, это вранье. Если кто-нибудь попытается установить истину, я от написанного откажусь.

***

Эти записки я нашел на Верхнепаратунских горячих источниках. Они висели на гвозде в заведении, к которому не зарастет народная тропа. Писал явно турист, не лишенный юмора и эпистолярных способностей.

"...Сегодня первый день отпуска. Друзья и кредиторы, узнав, что я получил отпускные, наверняка в покое не оставят. Решено! Уйду от всех на природу".

***

"В магазине "Старт" купил надувную лодку "Омега". Вечером зашел сосед и, увидев мой "тузик", спросил:

- На охоту, что ли, собрался?

- Нет. Хочу по Аваче сплавиться.

Сосед покрутил пальцем у виска:

- Спятил! На этом "презервативе" только битых уток собирать на каком- нибудь болоте, да и то в тихую погоду.

Я обиделся за свою покупку и выгнал его".

***

"Гладя на буруны, я спросил с сомнением у Степаныча:

- И что, можно плыть?

- Конечно! - беззаботно ответил водомут (работник гидрометеослужбы). - Тут намедни мужики на катамаране проносились.

- Вот в том-то и дело, что проносились, а не плыли. Ну, смотри, дед!"

***

"Вылетаю из-за поворота. На берегу рыбачит медведь. Проношусь в трех метрах от него.

- Сейчас выпишу штраф! - ору я, замахиваясь на него веслом. Медведь, бросает рыбу и от неожиданности садится на задницу. Ну точь-в-точь, как застуканный браконьер.

Река. Скорость. Оба не успеваем даже испугаться".

***

"На узкой косе залатал в очередной раз днище. Сварил кофе. И, куря одну за другой сигареты, со злостью думал: "Если останусь живым, то обязательно вернусь и запущу по этой реке Степаныча. На этой же "резинке", но без весел".

***

"Я похож на подводную лодку. Вернее, в своих очках, на ее перископ. Потому что первой же волной заливает полностью, и я сижу все время по пояс в воде. Единственное, почему еще не пошел ко дну, так это только потому, что никак не могу на этой реке "топляк" найти, который разорвал бы мою посудину".

***

"Поток становится бешеным. Скалистые берега все выше, река все уже. Где- то впереди что-то грохочет. Пристать негде. Лезу, как кролик в пасть к удаву. С перепугу путая слова, отчаянно пою: "Врагу не сдается наш гордый... Садко!"

***

"Встретив гидролога, передаю ему привет от Степаныча.

- Так ты что, по левой Аваче сплавлялся? - поражается он. - Кто же тебя надоумил? В такое время, по такой воде!

- Этот старый хрен и надоумил, - говорю я, засыпая от усталости на ходу".

***

Вырванные листы. Следующая запись сделана явно позже. "Степаныч гребет, как перепуганный индеец, матерясь на всю реку Ну ладно, хватит с деда. Пора браться за весло!"

Как пишут классики: "На этом рукопись обрывается..." В моем же случае, кто- то до меня оторвал окончание с гвоздя.